Захвачен мыслями врасплох
И нестерильными бинтами,
Бреду ходячими местами
Из незнакомых берегов.
Нет ничего на этом свете,
Лишь обглоданная кость лежит у ног.
Наверно, это был мой Бог…
И больше ничего не светит…
Не утаить тебя от них -
Делись своим лучистым светом.
Ну, что ж, сегодня за обедом
Я ел, конкретно, за двоих.
Нет ничего на этом свете,
Лишь обглоданная кость лежит у ног.
Наверно, это был мой Бог…
И больше ничего…
* * *
...И тогда лишь отдан был рассвету
Весь израненный вождь аламанов,
Заклинатель ветров и туманов,
и убийца с глазами гиены
...А когда настанет новолунье,
Вся изнемогая от тоски,
Бедная влюбленная колдунья,
Расширяет черные зрачки
В ней билось сердце, полное изменой,
Носили смерть изогнутые брови,
Она была такою же Гиеной,
Она, как я , любила запах крови...
Сладко будет ей к тебе приникнуть,
Целовать со злобой бесконечной,
Ты не сможешь двинутся и крикнуть,
Это все, и Это будет вечно
И плыли они без конца
Во мраке - но с жаждою света
И ужас внезапный объял их сердца
Когда дождалися ответа
* * *
Тщетно в нелепом пробуждении
Собрать осколки разбитого сна.
Жертва своих заблуждений,
Пей свою чашу, пей до дна!
Глупо искать причину
Того, что когда-то вдруг не сбылось.
Глупо срывать паутину -
Все отболело, давно срослось.
Странно не видеть неба…
Впрочем, не так уж: не всем дано…
Странно не ведать хлеба,
Странно все время смотреть в окно…
Вот уже новое утро
Грозит кулаком из стакана вина.
Не стоит звонить кому-то,
Пей свою чашу, пей до дна.
* * *
